Рок-музыка без искренности «не стреляет»

Ким Брейтбург: «Срок годности» любой рок-группы – не более 7-ми лет

В 1983 году в «Московском комсомольце» был опубликован первый в советской практике рейтинг рок-исполнителей. За основу взяли опрос экспертов из числа музыкантов и журналистов Москвы, Таллинна и Ленинграда. По сути, это был первый рок-чарт в СССР. Пятое место в «хит-параде», пропустив вперед «Машину времени» и «Аквариум», заняла украинская группа «Диалог», в которой пел Ким Брейтбург.

Сегодня это имя знакомо каждому счастливому обладателю телевизора. Спродюсированные Брейтбургом музыкальные шоу собирают у экранов полстраны. Его хиты занимают вершины уже реальных хит-парадов. Поп-проекты, начатые им еще в 90-х, до сих пор имеют массовую аудиторию. Артисты, исполняющие его песни, представляют собой настоящий Олимп отечественной эстрады – вечный и непотопимый. Это Алла Пугачева, Филипп Киркоров, Валерий Леонтьев, Лайма Вайкуле, Лариса Долина, «Премьер-министр». К ним уже присоединилась новая волна артистов, стремительно набирающих популярность. Алексей Гоман, Александр Панайотов, Руслан Алехно, Алексей Чумаков, группа «Ассорти» – все они тоже завоевывают публику хитами Кима Брейтбурга. Во многом именно он определил облик и прошлой, и нынешней российской поп-сцены.

А знаменитый продюсер тем временем уже пожинает плоды успеха в жанре мюзикла. «Голубая камея», «Дубровский», «Казанова», «Леонардо» и множество других костюмированных постановок на исторические темы перенаправили мощный поток публики из кино в театры. Мюзиклы, рок-оперы, эстрадные хиты, баллады, продюсирование, аранжировка – придется очень долго искать область музыкального шоу-бизнеса, где Ким Брейтбург не оставил бы заметного следа. И, пожалуй, поиски закончатся ничем.

Рок-н-рольное прошлое кармически притянуло к маэстро еще и конкурс молодых рок-музыкантов... Для Оренбурга и «Нового движения» Ким Брейтбург поистине знаковая фигура. В прошлом сезоне шоу он выступил в качестве эксперта в паре конкурсных выпусков. Вошел в жюри полуфинала, «пожурив» ряд участников за вялость и зажмуренные глаза во время «живого» опен-эйра. Почтил своим присутствием финал, пропустив очередное вручение премии «Песня года». А в этом году взял оренбургский проект полностью под свою опеку, став художественным руководителем III сезона. Возглавил жюри кастинга, задевая меткими комментариями все чувствительные места отдельных участников, так и не расставшихся с вялостью. Показал себя специалистом в вопросах драйва и месседжа. Основал целый пласт внутриконкурсного фольклора; для многих причастных к проекту лиц его имя стало практически нарицательным. Выступил экспертом в трех конкурсных выпусках и лично отобрал четырех полуфиналистов для участия в финале. Написал для «Нового движения» официальный гимн! И, наконец, стал председателем экспертного состава финала III сезона. Все это он, Ким Брейтбург. Само собой, мы не упустили возможность эксклюзивно пообщаться с человеком, чей стаж работы в шоу-бизнесе превышает возраст многих участников «НД». Три непременных компонента успеха, поющие офтальмологи, разница знаменателей российской и зарубежной публики, как собрать подряд десять дворцов спорта, почему не стоит уезжать в Москву, когда у музыканта смещается точка сборки и что остается главным в мире бесконечных иллюзий и компромиссов. И для начала – вопрос, который просто невозможно не задать…

– Ким Александрович, пожалуй, чаще всего в ваших комментариях звучало слово «драйв». В то же время многие (не только молодые) артисты считают, что все, что от них требуется на сцене, – это сыграть. Они, мол, музыканты, а не клоуны. Вы с этим согласны?

– Нет, не согласен. Без эмоционального приложения музыка – сама по себе – мертва. Неважно, в каком жанре. Посмотрите, как играют Денис Мацуев или Юрий Башмет, посмотрите на лучших музыкантов рока, джазовых, классических, да любых – их выступления связаны с затратами энергии. Есть такое понятие в сценической деятельности, как «энергоемкость»: сколько нужно затратить энергии, чтобы выполнить ту или иную задачу. Ничего не посылая в зал, невозможно получить какую-то отдачу оттуда. Зал работает, как трансформатор. Ты туда посылаешь небольшое напряжение, а возвращается тебе большое. Особенно если ты это делаешь искренне... В вашем проекте много рок-групп, а рок-музыка, если неискренне ее исполнять, вообще не работает. В роке очень важна энергетика. В этом смысле «драйв» – это определенный энергетический заряд, который обязательно должен идти в зал.

Выскажу такую крамольную мысль: порой не столько важно, что ты поешь, сколько – с каким посылом. Именно этот посыл и убеждает людей, которые, как правило, воспринимают музыку (как и искусство в целом) не на интеллектуальном уровне, а на уровне эмоций. И – да, я обращаю на это внимание, поскольку сам работал на сцене около 20 лет. Я знаю, насколько это важно. Я много раз видел неплохие группы, у которых не было никакого контакта с залом. И уходили они со сцены под стук собственных каблуков. Это просто было неинтересно!

– Думаю, что многих участников «Нового движения» волнует один и тот же вопрос. Он банально звучит, но его задают себе 99 процентов начинающих музыкантов. Как добиться успеха, играя свою музыку? От чего он зависит? И можно ли его предугадать?

– Смотрите, здесь важен такой момент. В жизни любого артиста есть период, когда он учится. Причем по-разному: есть те, кто получает музыкальное образование. Есть самоучки. В рок-н-ролле вообще мало людей, имеющих какую-то профессиональную подготовку. Здесь обычно учатся, слушая записи хороших команд, качественную музыку. Слава Богу, сегодня в Интернете можно найти все: какими приемами пользуется тот или иной гитарист и так далее.

Но важно, чтобы этот период обучения не затянулся навсегда. В какой-то момент нужно от этой «соски» оторваться, отойти от чужой подпитки и начать действовать самостоятельно. Вот как раз в этом – самая большая проблема. Ведь можно спокойно оставаться вторичным всю жизнь, кого-то копируя. Но при этом ты будешь абсолютно неинтересен – потому что, скажем, вторая «Nirvana» не нужна. Одной достаточно! Ни к чему, допустим, копировать Джексона, потому что круче, чем Майкл, ты не станцуешь и не споешь. Надо просто в определенный момент спросить себя: что я хочу сказать миру? Надо «месседж» сформулировать свой, оригинальный.

Я понимаю, что в наше время абсолютно оригинальным быть невозможно. Но все-таки нужно найти некое зерно, которое будет отличать от всего остального. И, на мой взгляд, сформулирован этот месседж может быть только людьми думающими, обладающими способностями к глубокому анализу. Просто так что-то оголтело орать со сцены – это же еще не все! Могут быть варианты, когда и с этим можно пробиться, но маловероятно. В наше время нужно быть умным. Должны присутствовать следующие компоненты. Первое: творчество, само собой. Второе: готовность к старту. Многие люди к старту не готовы. Когда им говоришь: время настало – показывай, что ты можешь! – у них находится миллион отговорок. То «в мониторы не слышно», то «гитара расстроилась», то еще куча причин. А нужно быть готовым, как буддийский монах, который смотрит на свое колесо и моментально впадает в транс. Раз – и готово.

Третье: наличие определенной культуры и интеллекта. Они необходимы, чтобы проанализировать современные тенденции и сделать правильный вывод. Причем вывод, который не будет оторван от реальной жизни: мы живем не в Англии и не в Соединенных Штатах. Мы живем в России. Нужно сделать вывод, чтобы прийти именно к своему народу. Не какому-то всемирному, планетарному, а своему. А прийти к нему можно только с определенным месседжем. И если он будет точен, то народ ответит. И не только народ – ответят продюсеры, СМИ, шоу-бизнес. И тогда можно будет добиться определенных результатов.

Успех, конечно, можно просчитать и вычислить. Но для этого нужен большой опыт; для молодых ребят это сложно. Это уже относится к сугубо профессиональной области.

– Еще один вопрос, который «прорезался» в этом сезоне особенно остро. Многие эксперты упрекают команды, поющие на английском, в отсутствии патриотизма. А в этом году англоязычных групп у нас – чуть ли не половина состава. По России в целом «англоманов» тоже достаточно. И у них есть весомый аргумент: рок-музыка – американское изобретение и первоначально исполнялась на английском языке. Но мы-то в России! Как быть?

– Я копну, опять-таки, чуть глубже. Если говорить о музыкальных жанрах, то опера, например, возникла в Италии. Первые оперы были на итальянском языке. И до сегодняшнего дня она исполняется на итальянском, потому что он для нее родной. Но существует масса авторов, создавших оперную классику, во Франции, Германии и так далее. В каждом случае опера исполняется на том языке, на котором создан текст. Что касается рок-музыки – согласен, она возникла не в России, а в Америке. Но! Давайте тоже проведем аналогию. У нас же появился Чайковский. Понимаете? И Глинка появился, и Мусоргский. И оперу «Евгений Онегин» в Америке поют на русском языке. Это движение встречное. И поэтому, если бы (условно) у нас появилась группа, которая могла бы конкурировать с западными аналогами, то, возможно, эту группу стали бы и на русском слушать на Западе. Но это так, наивное рассуждение… Не то чтобы мы вообще не могли конкурировать с западными группами – такое возможно. Но на западный рынок очень сложно просочиться. Там своих хватает, кто поет на английском и является носителем языка. И не только языка, но и менталитета! Мое убеждение: наднациональным проектом можно стать, только когда ты глубоко национален. Если ты оригинален в своем творчестве и находишься в рамках собственной культуры – у тебя есть шансы стать интересным на Западе. Не наоборот. В одну очередь вставать не рекомендую. Нужно создавать свою нишу и существовать в своем измерении – русском, славянском. Тогда можно добиться успеха. Потому что успех приходит, как ветер. Как природное явление! Он приходит – и уходит, кстати... Поэтому нужно культивировать национальную культуру, частью которой сегодня стала и рок-музыка.

– «Новое движение» – проект региональный (хотя группы из Москвы у нас тоже были). Есть такой тренд у команд из провинции: ехать в столицу в поисках лучшей доли. Дескать, на родине их никто не понимает. Насколько оправдан такой шаг?

– Очень многие команды раскрутились через Интернет, не будучи столичными. Я даже знаю прецеденты, когда кассовые сборы были обеспечены приезжим группам, которые не были «вмонтированы» в систему столичных тусовок.

А вообще: ну вот приехать группе в Москву – и что? Потеряться там среди других? Работать по московским клубам? Просто если это считается популярностью, то, на мой взгляд, такая популярность ничего не стоит. Есть целый ряд команд, сумевших добиться национального признания: почти все они – из провинции. И мне кажется, что их ценность оформилась задолго до того, как они появились в столице.

Я считаю, у провинции есть одно большое достоинство, которое сказывается на нашей культуре, – не только в музыке, но и в литературе, театре и так далее. Здесь есть отличная возможность сформулировать вот этот самый «месседж», про который я столько говорю. На самом деле очень мало столичных групп, которые стали действительно популярными. В Москве много тусовок, много влияний – люди как бы набираются «лишней» информации и становятся вторичными в своем творчестве. А вот в провинции есть возможность сосредоточиться. Замкнуться, если хотите... Именно для того, чтобы создать свой собственный, оригинальный продукт. И уже потом этот продукт выносить на более широкую аудиторию. В столице идет борьба за выживание – а здесь можно спокойно творить. И чувствовать себя комфортней при меньшей затрате материальных средств.

В Москву надо ехать тогда, когда ты стал действительно популярным у себя дома. Я много раз был свидетелем этого. Любой город – это, в каком-то смысле, модель нашего государства. Если те 600 тысяч населения, которые живут в Оренбурге, скажут: круто, нам нравится! – уверяю вас, «нам нравится» скажет и вся страна.

Поэтому, ребята, становитесь популярными сначала в своем городе! Действительно популярными. Чтобы поклонники за вами ездили, чтобы их было много. Чтобы вы были настоящими лидерами своего поколения! И тогда – есть все шансы…

– Продолжая тему популярности: многие пришли к ней благодаря одному коротенькому слову. Хит! Как автору множества настоящих хитов, разрешите задать нескромный вопрос: а легко ли его написать?

– Для кого-то это легко, для кого-то – вообще невозможно. Бывает, человек написал всего одну песню – и она стала мировым хитом. Есть такая латиноамериканская песенка «Bésame mucho», которая для нас звучит как народная, а у нее есть автор, Консуэло Веласкес. Она написала всего один хит, который принес ей миллионы долларов. Прожила до 90 лет, недавно умерла, так и не написав больше ничего, что стало бы популярным, кроме той песни, которая решила все в ее судьбе.

«Вычислить» хит достаточно сложно. Он зависит от многих обстоятельств. Например, от исполнения. От того, является ли исполнитель автором самой песни. Зависит и от упаковки, как товар. Как масло, чай, кофе – важно, в какую банку это упаковано (то есть аранжировка, запись, звучание). И зависит от удачи в конечном счете! Бывает, песня не звучала нигде, ее не брали, пинали, «нам это не надо»… а потом случайная радиостанция взяла, поставила – и сразу шквал откликов. Начал рейтинг расти. Потом другие радиостанции подхватили – и все, понеслось. Такое случается тоже.

Так что это вопрос и простой, и сложный. Можно написать прекрасную песню безо всякого музыкального образования – и выиграть в этой битве за хит. И можно окончить консерваторию, аспирантуру, еще что-нибудь – и не написать ни одной мелодии, которая осталась бы в памяти у людей. И таких примеров – тоже сколько угодно.

– Около 90 процентов мировых хитов написаны людьми, которые вообще не являются профессиональными музыкантами. А вот интересно, что входит в понятие «профессионализм», если мы говорим о музыке, и нужно ли рокеру музыкальное образование?

– Когда люди хотят себя посвятить профессиональной деятельности на всю жизнь, то, естественно, они должны получить какие-то основы, музыкальное образование – чтобы быть компетентными в своей профессии. Вечно заниматься чем-то на любительском уровне невозможно. Если только лет 5, не больше. Как показывает мой жизненный опыт и вообще статистика, группа существует 7 лет. А потом меняется среда, приходит новое поколение – и группа уходит вместе с предыдущим. Еще какое-то время она будет оставаться популярной для своего поколения, если это был серьезный проект, а потом просто уйдет в никуда, и все закончится.

Поэтому если музыка стала определенной жизненной позицией и родом деятельности, то образование, конечно, надо будет получать. А если это некое хобби, а вы занимаетесь другим… Вот совершенно замечательный пример. Есть у меня один знакомый офтальмолог, Сергей Абрамов. У меня в свое время была отслойка сетчатки, он просто спас мне глаз. Каково же было мое удивление, когда он мне сказал: я пишу песни, пою, послушайте. И я в машине поставил этот диск… Оказалось, это замечательный певец! Гениальный врач и к тому же совершенно удивительно поет блюз – таким вот фирменным голосом... Но при этом человек сделал свой выбор, он врач. Профессия немузыкальная и очень сложная. А музыка для него – как хобби. Но уверяю вас, если бы он вам спел, вы бы сказали, что это абсолютно профессионально! Бывают просто люди талантливые. Природа наградила. Но не всегда люди делают выбор в сторону именно этого дарования. И Сергей Абрамов, кстати, правильно поступил, потому что руки у него золотые. Таких хирургов в стране, может быть, два-три от силы. Кстати, он помог стольким людям, что в шоу-бизнес мог бы легко войти. Но он этого не делает.

– Ким Александрович, сегодня вы известны массовой аудитории в первую очередь как продюсер популярных шоу на ТВ и как автор песен, которым подпевает вся страна. Но советский слушатель знал вас еще и как рок-музыканта. Какое место занимает в вашей биографии группа «Диалог», это была дань повальному увлечению рок-н-роллом или все-таки нечто большее?

– Нет, это была огромная школа… Это была школа, которую я прошел не теоретически, а испытав на собственной шкуре все прелести и все тягости артистической жизни. И популярности в том числе. Я могу только посочувствовать многим современным ребятам, которые играют рок-н-ролл, потому что понимаю, что они такого эффекта произвести уже не могут. Ни одна из сегодняшних групп не в состоянии, скажем, собрать подряд десять дворцов спорта. А в мои времена группа «Диалог» делала это легко. И вообще ту тягу аудитории к чему-то свежему и новому, в том числе к такого рода музыке, уже не повторить. Тогда – да, это было повальным увлечением. Это было своеобразным сегментом духовной жизни молодежи. Сейчас сам «тонус» этой тяги гораздо ниже. То есть как бы «мода прошла». Появились другие вещи – Сеть, Интернет, происходящие там движения. Музыка сейчас векторно уходит в сторону – вообще как популярный вид досуга.

Но тот опыт, который я получил, будучи артистом, сопутствует мне всю жизнь. Я отлично понимаю российскую аудиторию. Мы объездили не только большие города, мы и в глубинке выступали, когда еще только набирали обороты. И я очень хорошо ощущаю ментально народ, в котором я живу. Когда я закончил концертную деятельность, этот опыт помог мне – как автору и как продюсеру различных проектов – предугадывать и предчувствовать те или иные вещи. И большинство моих проектов, в общем-то, состоялись. Они достаточно успешны и продолжают жить и сегодня. Я могу назвать в их числе и Валерия Меладзе – этот проект начинался когда-то с моим непосредственным участием. Это и группа «Премьер-министр», которая в свое время была очень популярной. Ну, и масса других имен.

– А был ли какой-то конкретный момент, когда вы вдруг осознали, что – вот она, настоящая популярность, постучала в дверь?

– Это очень сложный вопрос... В нашем случае это не произошло одномоментно, так, что мы однажды проснулись популярными. Сначала мы просто приезжали в Москву, затем все постепенно как-то наросло; был момент, когда на наших концертах появились именитые московские коллеги – и эстрадные, и «роковые». Тот же Макаревич, группы «Круиз», «Автограф», «Интеграл». Но к тому времени мы уже собирали аншлаги в больших московских залах: сначала публика проголосовала за нас, потом только – профессионалы. Так обычно и бывает.

– Слава, несмотря на всю ее приятность, не всем может пойти на пользу. У кого-то есть шанс измениться под ее влиянием не в лучшую сторону... Возможно, это мнение слегка преувеличено, и слава – это всего лишь некий «побочный эффект» работы в шоу-бизнесе?

– Нет. Я думаю, что это – очень серьезное испытание. Особенно если у человека невысокие культура, интеллект. Для них это просто как удар по голове. Начинают люди на улицах тормошить, брать у тебя автографы, дергать за руки, за брюки – понимаете? И когда ты начинаешь чувствовать, что ты «звезда», часто бывает, что точка сборки смещается... И человек во время этого смещения может наделать столько глупостей, что испортит себе и карьеру, и всю жизнь. Поэтому надо очень осторожно к этому относиться.

В какой-то момент камеры выключаются, рубильник ставится на ноль… И все. Огни погасли – и ты просто ушел в туман. В никуда. У тебя нет ни нормального контракта, ни репертуара, ни вообще каких-то перспектив. Ти-ши-на… И вот здесь наступает большое разочарование у молодых артистов. Тогда может начаться депрессия...

Когда телевизионные шоу идут, особенно на федеральных каналах, их авторы пытаются подчеркнуть, что с участниками заключат контракты, и что-то дальше будет происходить. Гигантские деньги влиты в эти проекты. А «выхлопа нет», как говорят в шоу-бизнесе. Люди популярными являются, только пока их на экране показывают. Потом экран погас – зашли новые участники: извините, подвиньтесь! И популярность на этом закончилась.

Молодым ребятам, которые попадают на какие-то телешоу, надо быть очень внимательными. Во-первых, чтобы крышу не снесло в этот момент. Чтобы не поймали они ощущение, что уже всего добились, – это бред. Чтобы они точно

отдавали себе отчет, что с ними происходит, и так далее. И тогда можно сделать правильные шаги. Найти либо авторов для себя, либо своих продюсеров.

– Ким Александрович, финальный вопрос. Несколько философский. В глазах общественности вы добились, пожалуй, всего – в каждой сфере своей деятельности. Но лично для себя, что вы считаете самым важным достижением в своей жизни?

– Вы знаете, мне кажется, самое важное – что я себя не потерял. Потому что многие люди, которые вместе со мной стартовали, мое поколение – они потерялись. Кто-то ушел в наркотики, кто-то – в другие профессии.

Шоу-бизнесу не удалось окончательно подмять меня под себя. Да, я шел на компромиссы, но они никогда не были столь радикальными, чтобы потом послужить упреком моей профессиональной совести. Я честно занимался своим делом. И дальше, насколько моя жизнь позволит, я буду стараться заниматься этим делом честно. И еще мне кажется, что в этом служении своему делу и своей профессии есть какая-то личная драма. Мне от некоторых вещей из-за этого пришлось отказаться. И я, может быть, что-то не добрал. Например, слишком мало находился с собственными детьми – потому что был на гастролях все время…

Но, с другой стороны, я сохранил некую цельность своей личности – и самого себя. Мне кажется, что для человека это – самое важное.

13 ноября в 19:00 в ДКиС «Газовик» стартует грандиозное финальное шоу III сезона. В составе экспертов – Валерия Брейтбург, Артур Беркут, Олег Грабко, Владимир Кальян, Сергей Табачников – и, конечно же, главный эксперт проекта, Ким Брейтбург. Увидимся на финале!

беседовала Валерия Данова